Проще говоря, сейчас мы имеем намного больше современных вооружений, чем год, а тем полтора года назад, а противник понес колоссальные потери, но на тот момент имел все это железо, и тем не менее, мы сейчас не говорим о том, что вот сейчас рванем и победим. А тогда таких оснований было еще меньше. Мы как-то поднимали этот вопрос, но сейчас это будет как раз к месту. Просто допустим, что вот прямо сейчас мы смогли нанести такие удару противнику, которые вынудили его отступать за международно признанные границы. Да-да, ушли из Донбасса и Крыма. Но они именно ушли, пусть и с потерями, но и не получив полного разгрома, что дальше? Ответ на этот вопрос должен быть максимально честным, поскольку только он покажет истину. А она состоит вот в чем.
Мы уже видим, что враг не считается ни с какими потерями личного состава и вооружений. Он легко сжигает все, что имеет. Да, в среднесрочной перспективе это приведет к коллапсу как его вооруженных сил, так и экономики, но сейчас он сжигает все без рефлексии, полагая, что наши возможности истощатся раньше. И вот мы выдавливаем неразбитую армию врага за границы и останавливаемся. Что он будет делать дальше? Мы можем сто раз заявить о военной победе, но ракеты по нашим городам будут лететь как и прежде, а его войска будут постепенно пополняться новым личным составом, что-то выпустит их промышленность и они снова будут готовы к наступлению.
Таким образом армия противника должна быть доведена до такого состояния, чтобы она утратила боеспособность, была разбита и просто начала драпать. Ну а что делать дальше – военным виднее. В таком случае Израиль устраивал буферную зону на территории противника, но с учетом того, что у него останется военная промышленность, он найдет чем стрелять даже из-за буферной зоны. В общем, когда такие говорящие головы говорят о победе, то желательно пройтись по терминам и уяснить, что они имеют ввиду.
А теперь еще один важный вопрос, который всегда был у нас на виду, но мы на него не обращали внимания. И он прямо связан с тем эпизодом о разведке, о котором мы вели речь выше. Скажем так, любые боевые действия ведутся согласно утвержденным планам. В таком плане указаны цели, которые следует достичь, а также силы и средства, выделенные для их достижения. Из того, что мы наблюдали в первые дни и недели широкомасштабного вторжения, зелени удалось ослепить и оглушить наших военных так, что они действовали где по интуиции, а где – опираясь на понимание мышления врага и того, что он может делать.
Но американцы, скорее всего, исходили из более конкретных данных и с учетом того, что они довольно четко описали направления главных ударов и то, какие примерно силы будут действовать на этих направлениях, они имели доступ к оперативным планам врага. Понятно, что такого рода информация, полученная от противника, всегда должна восприниматься очень аккуратно, поскольку никогда нет гарантии того, что противник не устроил специальный канал утечки, по которой скормил дезинформацию. Но просто допустим, что такой доступ таки был и американцы точно знали варианты действий в случае того или иного развития ситуации. А теперь допустим, что тот план, который уже все могли наблюдать как реально исполняемый, предусматривал какие-то моменты, при которых противник автоматически применяет ядерное оружие, пусть и тактическое.
(Окончание следует)