Сейчас мы как раз находимся на той стадии боевых действий, когда наступательный импульс противника обусловлен не только огромным количеством личного состава, но и тем объемом огневой поддержки, который ему обеспечивает фронтовая авиация. Причём, в данной конфигурации нашим военным пока мало чего противопоставить. Фортификации просто не выдерживают ударов тяжелых авиабомб. С учётом того, сколько их противник расходует каждый день, то это получается полноценная замена той многочисленной артиллерии, на поддержку которой нанизывались наступательные действия в прошлом.
Кроме того, ВСУ пока не могут противопоставить фронтовой авиации собственную истребительную авиацию, у нас нет возможности поставить достаточное количество средств ПВО, которые и сами бы оставались в относительной безопасности, но и доставали бы противника в полосе 100 км от линии фронта, чтобы не давать ему выходить к точке сброса. Планирующая бомба не может преодолеть такое расстояние и для того, чтобы отработать по передовой, самолёту противника пришлось бы заходить в зону поражения ПВО.
То же самое случится, если или когда, у нас появятся хоть какое-то количество современных истребителей с ракетами класса воздух-воздух большого радиуса действия. Но пока этого у нас нет. Но и как в ситуации, когда подавляющее превосходство артиллерии противника было частично компенсировано дронами, здесь тоже можно и нужно противостоять не кость в кость, а каким-то обходным манёвром. И вот эти манёвры наши военные показывают в нарастающем объеме и темпе.
Ведь если мы пока не можем эффективно уничтожать авиацию противника, которая выходит на точки сброса планирующих авиабомб или крылатых ракет, то достать их на аэродромах вполне возможно. Это происходило уже не раз, но только сейчас вырисовывается некоторая системность работы в этом направлении. Да, мы пока не имеем баллистических ракет, которые могли бы расчистить пространство до линии фронта километров на 500, то есть, уничтожить всю авиацию, которая находится на своих базах в этой полосе. Тем не менее, наши дроны-камикадзе уже легко работают на таком расстоянии и даже вдвое большем.
Но все же дроны, это немного не те средства, которые были бы идеальными для уничтожения именно авиации. Для этой цели нужны скоростные баллистические ракеты, летящие со скоростями, выше скорости звука. Только в этом случае, противник не будет иметь времени подняться с аэродрома свою авиацию и она станет главной целью удара. Дроны наиболее эффективны в работе по стационарным целям, с которыми ничего невозможно сделать за то время, пока аппарат будет лететь эти 300-400 км со скоростью 120-150 километров в час.
Поэтому атаки по аэродромам противника – очень тонкая и многогранная работа. И именно потерь авиации на конкретном аэродроме можно добиться исключительно сложением усилий самых разнообразных службы и подразделений. То есть, нужно добиться того, чтобы противник как можно позже обнаружил пролёт аппаратов и понял, какие цели могут быть по его курсу, чтобы дать команды на аэродромы о подъеме самолётов. Плюс к тому, практически все аэродромы противника, с которых работает фронтовая авиация, имеют одну взлётно-посадочную полосу и потому самолётам нужно время, чтобы покинуть аэродром. А дальше – игра и техника исполнения. Если дроны будут обнаружены слишком поздно, то часть самолётов, а в идеале – весь состав аэропланов базы останется на месте и превратится в ту самую стационарную цель, по которым наши дроны научились работать просто ювелирно.
(Окончание следует)