Не успел предыдущий материал уйти в эфир, а мы уже, по разным каналам, получили несколько вопросов о том, какие нам нужны гарантии безопасности и как они могут выглядеть в текущий момент. Ну а судя по тому, что многие так и не поняли формальной сути документа под названием «меморандум», в частности – Будапештский, наверное, стоит зайти на эту тему с другой стороны. Но для тех, кто засыпает над длинными текстами, сразу коротко отвечу на эти два вопроса. Гарантии безопасности должны быть стандартными, как это принято в международной практике. И второй ответ. Гарантий безопасности, в том самом стандартном виде, мы от Трампа не получим и не могли получить в принципе. А далее – текст для тех, кого не пугает много буков, поскольку начав эту тему, я представления не имею, какой будет размер материала.
Итак, гарантии безопасности предполагают действия гаранта в случае военной угрозы или военной агрессии против получателя гарантий. Формализуются эти гарантии либо двухсторонним, либо многосторонним союзническим договором о взаимопомощи. Де-юре, обе стороны берут на себя одинаковые обязательства и гарантируют выставить свои войска на стороне союзника. Но чаще всего, такие, именно двухсторонние договора, заключаются межу партнерами разных «весовых» категорий, где один из них имеет настолько серьезную военную мощь, что ему вряд ли когда-то понадобится военная помощь своего союзника. Но иногда случаются и такие варианты, когда одному, пусть и крупному союзнику, не комильфо влазить в драку с оппонентом. Поэтому, суть такого договора состоит в том, что более сильный союзник готов воевать за более слабого, вместе с ним, но не вместо него.
Второй тип договора – многосторонний, в рамках которого формируется некий альянс стран, с разными военными потенциалами, но все они берут на себя обязательства выставить свои армии для защиты интересов каждого из его участников и соответственно, тот, кто подписал этот коллективный договор, получая гарантии, становится как рецепиентом, так и донором этих гарантий. Ничего другого, что можно было бы назвать гарантиями, не существует. Если кто-то решил, что меморандум или надпись на заборе – гарантии, это его личные проблемы.
И вот если есть понимание самой природы гарантий, то о каких гарантиях должна была идти речь на переговорах? Штаты что, пообещали инициировать внеочередное принятие Украины в НАТО? Ничего подобного! Наоборот, вот эти деятели как раз говорили о том, что они вообще не видят Украины в Альянсе. А это значит, что еще задолго до переговоров, один из видов гарантий был полностью отвергнут. Остается двусторонний союзнический договор, но об этом никто и никогда даже не вел речи. В сухом остатке получается, что ни о каких гарантиях речи в принципе не могло идти.
Перед турне найвэлычнийшего мы этой темы не касались просто потому, что оставалась какая-то небольшая доля вероятности, что в игру таки включились профи и потому от публики что-то скрывают и все выяснится только по факту. Но как оказалось, никакого второго дна у ситуации не было и потому найвэлычнийший напоминает чудака, который стоит у кофе-машины и яростно листает меню, чтобы найти там кнопки «джин + тоник» или «виски со льдом». А если говорить простым языком, на этих переговорах не было предмета, который интересует Украину, и потому сам этот вояж и саммит изначально не имели никакого профита, отчего и был такой пессимизм. Ну а окружение найвэлычнийшего этого даже не поняли и устроил покатушки с громким скандалом.
(Окончание следует)
“Ну а окружение найвэлычнийшего этого даже не поняли и устроил покатушки с громким скандалом.” – от у цьому і проблема. До покатушек все йшло накатаною попередньою адміністрацією дорожкою. Так, обсяги допомоги дещо скоротились, але вона надходила. А тепер все. І Україна знову в тій самій ситуації, що й приблизно рік тому, коли допомогу заблокували на рівні парламентських розборок з Джонсоном. А до чого це призвело тоді: нестача боєприпасів – втрата ініціативи на фронті, людськи втрати, нестача ракет ППО – руйнування енергетики. Але цього разу Європа здається більш готовою до такого розвитку подій. Зараз тільки на них надія.