Некоторые правила ведения войны не менялись уже столетиями и только следующий уровень технологий может внести в эти правила существенные правки. Но пока все действует традиционно и линейно. Перед началом наступательной операции войска должны пройти две обязательные фазы: сосредоточения и развертывания. На первой стадии все силы и средства, расписанные оперативным планом для наступательной операции, должны быть переброшены туда, где должно начаться практическое выполнение этого плана.
Причем, в разные времена и в зависимости от того, какие именно силы и средства будут задействованы в операции, первыми на места сосредоточения прибывают те компоненты, которые имеют минимальный демаскирующий эффект. В нашем случае это могут быть боеприпасы, топливо и другие средства материально-технического довольствия. И последними к местам сосредоточения прибудут личный состав и вооружения. Их сложнее всего маскировать и наличие скопления войск с оружием дает противнику понимание о намерениях этой группировки войск.
Не удивительно, что любые наступательные операции, назначенные на самое начало войны, часто маскируются под военные учения именно потому, что людей и тяжелое вооружение очень сложно скрыть. И надо быть особо и главное – альтернативно одаренным деятелем, чтобы не понимать таких вещей. Но бывший министр обороны Резников как раз обладал этим редким качеством и за несколько дней до широкомасштабного вторжения, сверкая пенсне, рассказывал о том, что у него нет данных о том, что лапти намерены начать вторжение. С другой стороны, он обладал другими талантами, например – умел крепко держать в руках пилу. Но это – другая история.
А мы отметим, что именно в этот момент войска, готовящиеся к наступлению – наиболее уязвимы. В самом деле, вооружения, личный состав и все припасы, выдвинутые максимально близко к месту начала операции, доступны для огневого поражения противника и потому, чтобы не получить упреждающий удар, все силы и средства должны быть максимально скрыты до фазы развертывания. В таком случае войска уже занимают исходные позиции, а потому – не имеют компактного размещения. В таком случае их тоже можно достать, но уже с куда меньшей эффективностью.
И вот противник, действуя в этом ключе, прячет свои активы так, чтобы они были прикрыты гражданской инфраструктурой. Так например, наши дроны дважды били по нефтебазе одного из горно-обогатительных предприятий курской области. Это не потому, что ВСУ не нравилось, как лапти обогащают горы, а потому, что нефтебаза стала хранилищем топлива для военной группировки. И не для той, что прикрывает границу, а для будущей, которая должна была развернуться для начала атаки на Сумском направлении, примерно в том же ключе, как и на Харьковском. И потом, ВСУ валили по различным объектам в Курской области именно потому, что получили информацию о сосредоточении каких-то активов на гражданских предприятиях.
Судя по всему, один из цехов атакованного завода, как раз и был отдан для того, чтобы под его крышей противник сосредоточил часть своих активов. Возможно это было какое-о военное имущество, а возможно – техника, в том числе и военная, которая была скрыта от воздушной и космической разведки. Видимо именно это и стало причиной бодрого пожара. То есть, ВСУ не просто вышибают активы противника, которые приготовлены для возможной атаки на Сумы, но и показывают, что планы эти вскрыты до такой степени, что известны конкретные места сосредоточения.
Именно поэтому бомбер уложил несколько боеприпасов в конкретный цех данного завода. И надо понимать, что это – не последний привет для этой группировки противника. Поэтому, когда появляются сообщения о том, что атаковано какое-то гражданское предприятие, следует понимать, что на цивильный объект никто не стал бы тратить дорогие боеприпасы и на самом деле, атаке подверглось то, что прикрывалось этим объектом. Именно это и произошло несколько часов назад. Кстати – полное вырезание АЗС, в местах сосредоточения войск – из той же оперы.