Две войны – одно время (Часть 4)

Более того, ваш нищий противник будет вынужден быстро менять свои методы ведения войны и вот он-то и будет исходить из эффективности. Проще говоря, он будет внимательно изучать действия противника, искать в них повторяющиеся, опасные моменты и дальше – наносить удары так, чтобы минимальными усилиями или затратами, наносить максимальный ущерб. К этому его толкает ограниченность ресурсов и в конце концов, начинает уравновешивать чаши весов всей войны. 

Как пример приведу то же выступление Ауслендера, где он приводил цитату из беседы с генералом ЦАХАЛ, который аргументировал отказ принять предложение ВСУ и перенять наш опыт борьбы с дронами. Он со смехом заметил: «Они (ВСУ) сбивают дроны пулеметами, вы смеетесь с меня?» Вот это и есть реакция заплывшего жирком военного. Он продолжает пребывать в уверенности о том, что преимущество в оснащении и ресурсах настолько велико, что пачкаться «в пулеметы» это просто ниже его достоинства.

А мы напомним о том, что наши военные только начали показывать неплохие результаты по перехвату крылатых ракет, предоставленными нам средствами ПВО и тут пошли Шахеды. И противник не скрывал того, что разыграл беспроигрышную карту, поскольку если дрон поразит цель, это – прямое выполнение задание, а если его собьет ракета ПВО, стоящая на порядки дороже, то это – победа другого плана – истощение ресурсов в самой критической области обороны. Закидывая дешевыми дронами нашу территорию, противник четко понимал, для чего это ему нужно. А ВСУ могли ответить адекватно, только одним путем и исходя из своей крайней ограниченности в ресурсах – найти средства противодействия, которые буду стоить не дороже, а желательно – существенно дешевле Шахеда. 

Отсюда взялась идея мобильных групп, вооруженных крупнокалиберными пулеметами, но ведь это лишь часть новой системы. Скажем так, в подавляющем количестве случаев, мобильные группы оказываются настолько близко с траекторией полета дрона, что тот оказывается в зоне поражения. А ведь такое положение вещей – не случайно. Плюс к тому, личный сосав мобильных групп наработал особые навыки, которые уже являются самодостаточной ценностью. К сожалению, тот генерал этого еще не ощутил, но долгое время и лапти считали свои ресурсы бездонными. 

Стоит ли Израилю пройти тот путь, который прошел наш противник, чтобы упереться в те же самые, вполне объективные рамки? И потом, Израиль сейчас воюет с теми силами, которые открыто поддерживает москва, и де-факто, мы воюем с одной и той же гидрой, только с разными ее головами. А в этом случае, было бы очень полезно для обеих стран сделать пусть и не совсем равноценный, но очень полезный обмен. Наш опыт ведения войны, и не только по части дронов, помог бы Израилю решить часть своих военных проблем, с одной стороны. 

С другой – израильтяне вспомнили бы молодость своей страны и глядя на гибкость, демонстририруемую ВСУ, вспомнили бы собственные успехи, основанные на такой же гибкости и находчивости. И возможно, все это приведет к необходимости внести ясность и четкость в собственное целеполагание. У нас это работает от безвыходи и часто – от отчаянья, а им было бы полезно посмотреть на то, до чего не следует доводить ситуацию. Ну а нам бы очень пригодились бы израильские наработки, по части борьбы с планируюшими бомбами и ракетами тапа градов, где они – впереди планеты всей. И возможно, что-то таки движется в том направлении.

В общем, сейчас в мире идет две довольно масштабных войны и что характерно, наш противник и противник Израиля, уже действует в режиме коалиции. Что это мешает сделать и нам? Тему эту можно гнать и дальше, но пока – ограничимся этим, поскольку «в стволе» есть еще один аспект, который так или иначе касается обеих войн. Но к нему – чуть позже. Не сегодня – точно.