Насколько можно понять из сообщений, которые идут с самого утра, противник пытается действовать по старым, совковым учебникам, но тут есть некоторые нюансы. Тут следует обратить внимание на то, что когда с блицкригом не случилось, то военные действия, которые сейчас идут в Украине, просто неизбежно будут иметь волнообразный характер. Та сторона, которая атакует, делает это в надежде прорвать линию фронта противника и выйдя к нему в тыл – добиться максимально возможного успеха. При этом, такой успех обусловлен не только самой возможностью прорвать линию фронта, но и теми ресурсами, которые имеются в распоряжении командования для следующего шага, после прорыва фронта.
Во время Изюмской операции, нашим войскам удалось прорвать оборону противника, который превосходил ВСУ в силах и средствах. То, как развивались события, все помнят, наши войска ушли настолько далеко, что впереди противник просто не успевал собрать хоть что-то, чтобы остановить продвижение наших войск. И тут начал действовать второй фактор, а именно – ограниченность сил и средств для развития наступления. Логистика растянулась, да и ее номинальные возможности просто не позволили бы дойти до Луганска, например, куда дорога уже была открыта. Проще говоря, каким бы ни был соблазн двигаться дальше, благоразумие говорит «стоп».
И вот такая остановка, как ни крути, демонстрирует противнику, что только что наступательный заряд войск иссяк. Они остановились просто потому, что не могут идти дальше. Это как спортсмен, выложившийся на своей дистанции, после финиша просто стоит или даже лежит без сил. Ему надо какое-то время для того, чтобы восстановиться и быть готовым к дальнейшим действиям. И вот этот момент является наиболее удачным для атаки уже другой стороны. То есть, возникает противофаза боевых действий.
В нашем случае это просматривается четко и однозначно. Как только выдохлось наше летнее наступление, противник перешел от обороны к своему наступлению, что и произошло в сентябре-октябре. Оно и понятно, ведь наступление требует куда больше ресурсов, чем оборона, а наступающая сторона безусловно понесет большие потери, чем обороняющаяся. Ведь в обороне войска стоят на укрепленных позициях, а наступающие вынуждены покидать укрытия, чтобы двигаться вперед. И вот когда наступление закончилось удачей или неудачей, но закончилось, это значит, что только что наступающая сторона израсходовала свои ресурсы и понесла максимальные потери, а потому – наиболее уязвима для атаки противника, который находясь в обороне, имел возможность накапливать свои силы и средства.
В нашем случае, противник сосредоточился на Авдеевке, как ранее – на Бахмуте, в предыдущей наступательной фазе. И в общем, уже давно было понятно, что если противник заранее согласился с тем, что понесет чудовищные потери, то нашим войскам прийдется выходить оттуда просто потому, что противник будет идти по своим трупам и в какой-то момент будет проще отойти, чем равняться с ним уровнем потерь. Так что отход из Авдеевки в такой обстановке был вполне вероятным уже с ноября прошлого года, когда стало понятно, что противник будет жечь ресурсы, без ограничений. Вопрос был только в том, сколько всего этого будет утилизировано перед выходом. Сейчас эти данные публикуют разные источники и в каждом из них – свои показатели.
(Окончание следует)