К этому же времени уже был опыт наблюдения за интересным застольем, поводом для которого был день рождения смотрящего за городом от Енакиевской братвы. Во главе стола сидел сам именинник, а по обе стороны – уважаемые товарищи. По правую руку – самая известная здесь братва, а напротив неё сидели мэр города, который позже занимал пост министра в Киеве, прокурор, начальник местной милиции, его зам по опер, начальник розыска и начальник ОБОПА. само застолье оказалось тоже интересным, ну это уже другая история.
В любом случае, та концовка разговора, с моим приятелем, уже носила другой характер. Меня уже не удивляла такая риторика и я точно знал, что мой приятель со своими родителями приехал на Донбасс с каких-то глухих гребней российской федерации. Тогда ещё не было чёткого ощущения, что это имеет какое-то решающее значение, поскольку теории пролетарского интернационализма ещё занимали какое-то место в сознании. Это много позже стало понятно, что большая часть шахтёров – приезжие, максимум второго поколения и вот именно они были чёткими носителями рабской ментальности.
Что характерно, их никто не унижал, никто не заставлял пасть до уровня раба, ничего подобного не было, они сами искали такое место, где их рабство будет оплачено звонкой монетой. Поэтому они практически мгновенно интегрировались в любую среду, которая требовала беспрекословного и полного подчинения. Шахты были именно таким местом. Как довелось слышать от одного шахтёра, который попал в неприятности вне шахты, под землёй ты либо подчиняешься правилам, либо однажды оттуда не вернёшься.
Причём, некоторые могли просто пропасть в шахте, и это могло быть списано на обвал, либо труп вытащат на поверхность и без малейших сомнений спишут на какой-то несчастный случай. Тогда впервые пришлось услышать правило, которое действовало во многих структурах, а именно: вход рубль, выход – два. Во всей этой истории самым неприятным оказалось то, что по сути, приятель был прав, поскольку все то, что он предвидел по поводу себя в сложной ситуации, случилось именно таким образом, как он говорил. Но вот оказалось, что судьба нашла ошибку в его логике.
Он говорил о том, что шахтёры безусловно и мощно взбунтуются, если кто-то попытается закрыть их шахту. Это даже не обсуждалось. По его утверждению, в таком случае их рабство как ветром сдует и горе будет тому, кто попытается сделать это опрометчивый шаг. И вот сейчас в сети появилась такая новость:
Не знаю, как там по всему Донбассу, ну вот в Донецке, где курганы тёмные, закрыты все шахты, и что-то не было слышно о том, что шахтёры подняли какой-то бунт. Думаю, что такая ситуация не только в самом Донецке, но и по всему Донбассу, и опять же – ни единого упоминания о каком-то бунте. Именно здесь всё окончательно встало на место. Нельзя быть рабом наполовину. Если ты согласился тем, что ты раб, то ты будешь при любых обстоятельствах и даже при таких, которые ты сам считал нетерпимыми. На этом тема закрылась.
А кому там бунтувати під окупацією? Чоловіче населення або загребли в м’ясні штурми окупаційної армії, або воно ховається від мобілізації, ну або виїхали.
А хто допустив цю окупацію?
Tpeба було думати в 2014му головою, а не дупой!
А то вони там “годують всю Україну!”{повністю дотаційна галузь}
“Карма тітка хитра, завжди дочекається свого часу!”©
” А хто допустив цю окупацію? ”
У нас в городе стояла пограничная застава. Так вот она тихо снялась и ушла. Силы были на порядок не равны, да и расположена в черте города. По всей области только Луганский погранотряд дал бой. Расположение было на отшибе, но не очень выгодное.
Продержались недолго, в итоге тоже были вынуждены уйти с боем.
Ви бачили відео з Херсона, коли туди заходили кацапи?
Вставлю немного и своих наблюдений. Несколько лет работаю на одном из мет. предприятий. Так вот, менталитет большинства работающих почти схож с вышеописанным шахтёрским.
Да, есть свои элементы “махновщина”, т.е. наплевание на правила и предписания от руководства. Могут и “сливу залить” на ночной смене, и особого дотошному мастеру табло начистить (где-то после работы)…
НО не это главное. Главное – это почти полное равнодушие к общегосударственным болям и проблемам.
Беспокойство, страх и озлобленность будут вызывать только звуки прилётов и попадание НЕ по заводам (Не, ну а чо, заводы от “хозяев”), а по мирным домам. Особенно, где сами живут…
Годами дружными рядами ходили на выборы и голосовали за регионалов, которым и принадлежали (и сейчас принадлежат через подставных) эти самые заводы.
Вот типичный ответ: а мне пох, зарплату плотють, не жалуюсь…
В запорожский край ещё со времён строительства ДнепроГЭСа сгоняли рабсилу из всех уголков СССРии.
Вот их дети и уже внуки тут осели и пустили корни.
А на вредных производствах ещё до 90-х годов работали т.н. “химики”, то есть зеки.
Короче, рабская психология. Главное, чтобы брюхо набито было. На фронт добровольцами уходили наверное единицы-десятки из коллектива. Остальные – только по призыву от ТЦК (если “бронь” не дадут).
Большинству похоже, пофигу на кого работать (на украинского барина или кацапского).
В общем, пропорция ~80/20 % рабов к “свидомым” классическая.
P.S.
Не претендую на глобальную оценку, но на заводах ситуация такая, нажаль 😟
В каждой стране мира есть коррупция, разница в уровне коррупции. Когда это дойдет до российского уровня, рано или поздно страна не сможет нормально функционировать. Бывший СССР является хорошим примером?
“В каждой стране мира есть коррупция, разница в уровне коррупции.”-є різниця не тільки в рівнях, а й у сферах. Є країни, де коррупція , наприклад, пов’язаних з обороною сферах апріорі недопустима. А є ще Україна, де коррупція в оборонній сфері зашкалює(особливо в часи правління клоуна).
“Не знаю, как там по всему Донбассу, ну вот в Донецке, где курганы тёмные, закрыты все шахты, и что-то не было слышно о том, что шахтёры подняли какой-то бунт.”- В інших місцях окупованої частини Донбасу закриття почалося набагато раніше. Пояснення просте. Україні була потрібна альтернатива москальському газу і вона дотовувала вугільну галузь. Москалям, як одним з найбільших експортерів газу, дотаційні шахти і на хрен не були потрібні.Плюс чоловікам, які залишилися без роботи , треба було кудись йти і вони пішли в москальські бандформування.