В последние дни мы с интересом наблюдали за тем, как буде выкручиваться российская пропаганда из довольно щекотливой ситуации, в которую ее поставили наши военные. Было видно, что ее шестеренки прокручиваются впустую и не дают желаемого результата, а вся ситуация стала напоминать какой-то замысловатый карамболь. В самом деле, все исполнительные структуры пропаганды ждали ценных указаний сверху, но в ответ было унылое молчание. Это при том, что обычно методички приходили в упреждающем режиме, а теперь их не было даже в режиме реагирования на события.
А все дело в том, что клан Кириенко – аналога Ермака, но у прутина, и соответственно – всесильных Ковальчуков, получил короткий и чувствительный удар под дых от конторских. Ведь сам Шойгу и его замы как раз интегрированы в эти структуры и потому арест зама оленевода по распиливанию бабла явился ударом именно по этой группировке. Говорят, что Кожухетович даже рога по вечерам перестал надевать после того как его старшие товарищи, на вопрос «Что деется?», раз за разом отвечали ему: «Хто его знает, товарищ майор». В общем, Шойгу хоть и понятия не имеет о квантовой неопределенности, но шкурой ее почувствовал в ходе этих событий.
И в самом деле, вроде бы все делали правильно – пилили в рамках утвержденных директив, делились в свете решений известного сходняка и соответствующих прогонов и потому такой расклад явно не имел какого-то линейного пояснения, а смотрящие как в рот воды набрали. И в самом деле, арест заместителя Шойгу по коррупционным статьям возымел парализующее действие. В стране, где все построено на коррупции, арест за коррупцию выглядит абсурдом. А раз так, то публика стала лихорадочно искать новые смыслы в старых понятиях. Между прочим, пропаганда это улавливает мгновенно и тут же реагирует уходом в обтекаемые формы, чтобы не нарваться на раздачу.
Но злые языки говорят о том, что арестанта спалило не желание разинуть рот шире установленных рамок, и даже не утаивание распиленного от узаконенного дележа, а просто он покусился на то, что не стоило бы трогать, а он решил попробовать. Ведь кому как не конторским, хорошо известно о том, что нажитое непосильным трудом уже не очень надежно хранить на счетах, в доверенных банках приличных стран. Финмониторинг уже работает не так, как раньше, а на основе анализа гигантского количества транзакций, который осуществляют роботы. За пару секунд они восстанавливают хитрые цепочки отмыва бабла от пункта «А» до пункта «Б», в котором все хранятся, без необходимости месяцев или лет кропотливого расследования.
В таком случае, хранить лучше в металле, а еще лучше – в камешках, поскольку криптовалюта сегодня есть, а завтра оказывается, что глава криптобиржи сидит в тюрьме за мошенничество, а все активы ушли в направлении Проксимы Центавра. А раз так, то в худшем случае, все надо переводить в золото. Но это хорошо, когда на кармане у тебя «сбережения» на десятки или сотни миллионов, зеленые – в курсе. Когда же суммы «на старость» исчисляются значениями с девятью и более нулями в долларах, то золото становится не самым удобным средством хранения и тогда лучше все переводит в в крупные камешки. И вот вроде бы покойный товарищ Пригожин, исповедуя крайнюю степень прагматизма, как раз и оседлал в Африке места, где добывается золото и алмазы, еще не маркированные и без соответствующего «хвоста». И зам Шойгу, безусловно с одобрения оленевода и его кураторов, предпринял меры к тому, чтобы наложить лапу на эти замечательные, и очень полезные ископаемые.
(Окончание следует)
жемчуг, значит, таки мелкий…