Как было отмечено ранее, наши военные практически каждый день наносят удары про вражеской нефтянке, и противник отмечает, что практически все его резервы, заготовленные перед широкомасштабным вторжением в Украину, в плане ремонта мощностей нефтяной промышленности, уже исчерпаны, а из-за санкций пополнить их либо невозможно, либо не только дорого, но очень долго. Причем, эти самые резервы формировались из расчета необходимости проведения плановых ремонтов с достаточно широким шагом, но ВСУ сократили эти шаги до минимума.
В итоге, вместо плановых, ремонты пошли аварийные, а в таком случае задача ставится иначе, не сделать все как надо, а чтобы как можно быстрее запустить. В таком случае, даже с наличием оборудования для замены, качество ремонта получается намного ниже. Ну а наши военные не стесняются заглянуть и второй, и третий раз на НПЗ с тем, чтобы противник буквально выжигал свои резервы. И эта тактика себя оправдывает.
Правда, в администрации Байдена были специалисты, которые умудрялись делать выводы в стиле Греты Тумблер, то есть – против законов физики. Так, они инициировали давление на ВСУ с тем, чтобы те не рушили российские НПЗ потому, что так уменьшится экспорт нефти и соответственно – возникнет дефицит на рынке, что приведет к росту цен на нее. Они как-то полностью проигнорировали тот факт, что добытая нефть, именно в добывающей стране, расходится по двум направлениям: на переработку и на экспорт. Соответственно, чем больше нефти может уйти на переработку, тем меньше ее пойдет на экспорт и наоборот, чем меньше нефти будет отбирать переработка, тем больше ее останется для экспорта в сыром виде.
Ну а логика ВСУ была понятной, поскольку речь шла о том, чтобы сократить доходы противника и в этом смысле, вырезание НПЗ наносит больше ущерба, поскольку торговля сырьем, по определению приносит меньшую прибыль, чем то, что из него произведено, в данном случае – нефтепродукты: бензин, дизель, авиационное топливо и прочее. Но давление было таки осуществлено и какое-то время ВСУ практически прекратили атаки по НПЗ и сосредоточились на нефтехранилищах. Удары по топливу для танков и самолетов уже никак нельзя было обыграть, как влияющие на цену галлона бензина в США и на расее скоро узнали, как долго может гореть отдельная нефтебаза.
Но после того, как начались удары по крупнейшим хранилищам их Госрезерва, неожиданно открылась еще одна сторона этих мероприятий. Со времен совка там не строили гигантских нефтехранилищ, как это организовано на территории двух штатов в Америке. Максимум, что построили – нефтебазы Госрезерва, которые по своей емкости не идут ни в какое сравнение с американскими. Со времен совка было заведено так, что добытая нефть шла сразу на экспорт или в переработку и подавалась конечному потребителю, а вот крупные резервы считались ненужными. Поэтому, когда ВСУ стали выжигать хранилища, возникла ситуация, с которой путинцы явно не планировались столкнуться, а именно – с дефицитом объемов хранения. До последнего времени это не могло быть проблемой, поскольку все можно было регулировать объемами экспорта и переработки, но теперь наши военные и санкции коренным образом изменили правила игры.
(Окончание следует)
Кроме сырой нефти РФ ещё и экспортировала большое количество нефтепродуктов самого разного назначения – от мазута и битума и до бензина. Вот роста цен на них на мировых рынках, в т.ч. американском – администрация Байдена в предверии выборов как раз и боялась. Но, к сожалению, такая излишняя осторожность демократам и не помогла.
Бензоколонку начинает лихорадить. Денег на войну нет. А тут ещё и Ослы в Таджикистане вдруг резко почему-то подорожали. Тришкин кафтан продолжает рваться.