В тылу врага (Часть 2)

Ну а в этой пьесе на себя обращает внимание то, как противник акцентируется на том, что отравленную еду принесли два таджика. Отсюда и бытовая версия разматывается легко и непринужденно. Но те, кто на практике сталкивался с криминалом, знают о том, что смертельное отравление – не мужское преступление. Обычно к ядам прибегают женщины, если отравителем не оказался какой-то профи в химии. И тут, легенда о таджиках уже явно попахивает «отводом» или отвлечением внимания от чего-то неприятного. 

Достаточно допустить, что отравление устроили не два таджика, а две девушки, то тут все начинает играть новыми красками. Таджичек в этой пьесе не может быть по определению, а раз так, то это сработало местное население. То самое, которое вроде бы радостно встречало «освободителей». Просто заметим, в прифронтовой полосе, где оружие, боеприпасы или взрывчатку найти проще простого, рискнуть сыграть с ядами могут психически сильные и уверенные в правильности своего поступка люди. В таком случае, описанное выше моментально разрушит всю парадигму «освободителей». 

Более того, если допустить, что речь идет о нашей агентуре на оккупированной территории, то любой офицер разведки, который работает с агентурной сетью с той стороны, первый наложит «вето» на любой план с ядами. Это – крайне рискованное мероприятие и потому свою агентуру он точно не подставит подобным образом. И если речь идет уже об агентах, то такие вещи они явно не станут делать в режиме самодеятельности. А это – именно она и есть.

Тем более, агентуру не выставят караулить зазевавшихся «освободителей» для того, чтобы пырнуть их в спину. Классика использования агентуры была показана недавно в Курчатове, где явно агент обнаружил базу какого-то яркого спецназа противника и просигнализировал о том, что и спецы прибыли на место, и боеприпасы туда завезли в обилии. В результате – шикарный прилет с повторной детонации и группа спецназа на концерте у известного певца. Очевидно, что противник тоже догадался о том, что этот налет был результатом агентурной операции и наверняка там сейчас стоят шмоны и облавы. 

Но на то он и агент, чтобы иметь представление о конспирации, а также о том, что после проведения любой успешной операции его будут усиленно искать и скорее всего, агента прийдется или консервировать или эвакуировать. Если конкретная игра, как в Курчатове, стоила свеч, то она запускается, а приведенные выше инциденты в Марике – явная импровизация дилетантов, хотя и вполне успешная, если противнику не удалость вычислить исполнителей. С одной стороны, это были крайне рискованные акты, а с другой – исполнители действуют по своей собственной логике и она может совсем не укладываться в устоявшееся представление о том, как должен действовать вот такой тайный борец с оккупантами. Не системный игрок вычисляется труднее всего, поскольку он может не продемонстрировать тех признаков, по которым обычно вычисляют агентуру.

А все это вместе говорит о том, что еще неизвестно, кто там и зачем остается на оккупированных территориях. Поэтому, когда вам попадется такое видео, делайте поправку на то, что кто-то же их кормит отравленной пиццей и кто-то прикалывает их ножичком в спину. И можете не сомневаться в том, что в глаза они будут рассказывать оккупанту самые сладкие сказки и даже благодарить его за то, что восходит солнце. Иначе оно не работает. А потом бабушка накормила вареничками и все, уже никто, никуда не едет. И бабушки уже нет. Уехала бабушка. 

И еще, в том же Марике и его окрестностях регулярно прилетает по базам отдыха, где противник устроил себе лежбище с командным центром. Сам прилет, безусловно, устраивает ВСУ, а вот куда должно прилететь, определяют вот такие люди, которые встречали врага как освободителя. Как говорится – не все то золото, что блестит, и не все наше, что зеленое. В общем, не расстраивайтесь, когда видите нечто подобное. Там может быть не все так однозначно.