Копнем глубже (Часть 2)

Это сейчас мы знаем о том, что теория конечности углеводородов оказалась ошибочной, но об этом всегда легко рассуждать постфактум, а на тот момент она выглядела достаточно стройной, исходя из того, что и нефть, и газ образовались путем разложения остатков органики пару сотен миллионов лет назад. И поскольку объем этой органики – конечен, а тем более – в определенном промежутке времени, то и его продукты тоже конечны. Видимо, эта теория стала следствием представлений о происхождении угля, который действительно образовался путем определенных процессов, произошедших с древесиной древних лесов. Именно этому были найдены материальные подтверждения в виде окаменелостей в угольных слоях и скорее всего, нечто подобное приписали образованию нефти и газа.

Правда, там был важный нюанс. Никто не мог толком сказать, какие именно процессы должны были происходить с органикой, чтобы в конце концов получились углеводороды. То есть, это была теория, привязанная к подтвержденному процессу происхождения угля, но никто толком не мог описать условия, которые должны были на выходе дать такое огромное количество нефти и газа. Но и обратное не было доказано, а потому теория конечности углеводородов была вполне приемлемой и научной. А с учетом того, что геологи отчитались о том, что на суше уже не осталось не открытых месторождений промышленного масштаба, то разведанные запасы можно было посчитать, и нехитрыми математическими приемами получить момент, когда начнется дефицит углеводородов и с какой скоростью он будет нарастать.

Отсюда уверенность в том, что страны, обладающие этими запасами, будут получать возрастающую прибыль если не до бесконечности, то уж точно до момента, когда будет запущена в серию технология добычи энергии без использования ископаемых углеводородов. И прутин был уверен в том, что время его жизни как раз и выпало на это время, когда гонимые дефицитом нефти и газы лидеры стран будут целовать ему ботинки, чтобы он продал нужное количество энергоносителей.

Пусть не так экстремально, но примерно тоже самое имели ввиду и лидеры стран – чистых потребителей этого добра и потому никому в голову не приходило взять и испортить отношение с резервуаром нефти и газа. В свою очередь, именно такое положение вещей ударило прутину в голову, и в том самом 2007-м году он толкнул свою знаменитую «Мюнхенскую речь», которая стала анонсом перехода к агрессивной политике. Как и Сталин, прутин был нетерпеливым и как бы все радужно не выглядело, он решил не тянуть резину и действовать здесь и сейчас. И раз все было поставлено на нефть и газ, то надо было как минимум, восстановить контроль над газотранспортной инфраструктурой, которая была при совке.

Поскольку газ проще всего транспортировать по трубам, то все дальнейшее развитие событий пошло вокруг труб, своих и чужих. Первая война с Грузией должна была не дать выхода азербайджанским нефти и газу в западном направлении. Просто вспомним о том, как началась война с Грузией. Тогда прутин даже какой-то вменяемой причины не придумал. Тогда не про нацистов, ни про милитаристов никто даже речи не вел. Он поступил как волк в басне Крылова: «ты виноват лишь тем, что хочется мне кушать». 

Но вполне реализовать свой план ему не удалось и трубы таки пошли, но без нарушения его европейских позиций. Не удивительно, что на фоне неопределенности с перспективами в энергетике, москва практически безнаказанно выполнила свою пробу пера. То, что Саакашвили, по сути, подписал позорную капитуляцию, было концовкой целого процесса, в основе которого было нежелание, в том числе и Запада, ссориться с нефтяной бочкой и газовым баллоном перед лицом возможного энергетического кризиса.

(Окончание следует)