Пока еще нет окончательных результатов вчерашней атаки по аэродрому в Бердянске, а наши военные сообщили о «как минимум девяти поврежденных» вертолетах, противник имеет прямые сведения оттуда, но не называя конкретных цифр, все же пишет такое:
Ну а наши коллеги, которые имеют какие-то связи с оккупированными территориями, говорят о том, что якобы, три вертушки легче смести веником, чем что-то там делать еще, а остальные, хоть во многом и сохранили геометрию корпуса, но уже вряд ли будут использоваться по прямому назначению. Скорее всего – пойдут в разборку, на замену запчастей у того, что еще не дождалось визита новых ракет. А еще мы вспомним о том, что буквально недавно и в несколько заходов, наши военные наносили удары по аэродромам в Новофедоровке, Джанкое и Бельбеку.
Судя по всему, сейчас очередь уже дошла до Джанкоя, но такая цикличность налетов как раз и говорит о том, что идет вынос баз до такой степени, чтобы они утратили свою функциональноть. Возможно, именно поэтому наши военные, комментируя последний налет именно по аэродрому в Бердянске, особое внимание уделяли тому, что была уничтожена аэродромная техника. Это как раз о том, что ликвидируется функциональность аэродромов.
И собственно говоря, все это укладывается в общую логику действий, которые должны проводиться в этом случае. Противник это прекрасно понимает и мы ему ничего не подсказываем. После налета на бердянский аэродром их прорвало и они пишут вот такое, снабжая это собственными картами линии фронта по правому берегу Днепра, в районе Херсона:
Если дело обстоит именно так или примерно так, то развитие событий для противника приобретает очень неприятное направление. Ведь это именно он попытался растянуть нашу оборону так, чтобы командование ВСУ было вынуждено использовать резервы небольшими частями, но на многих участках фронта. И поскольку основные усилия он прилагает на авдеевском и купянско-лиманском направлении, а значит – ближе к самому краю восточного фланга, то легко читается его желание оттянуть как можно больше наших сил на минимальное расстояния от мест, которые он считает наиболее уязвимыми, а это как раз и есть не столько токмакское направление, как правобережье Днепра, восточнее Херсона. То есть, он тянет линю фронта на Восток с тем, чтобы упредить возможное наступление на указанном направлении.
И тут есть важный момент, который скорее всего присутствует в его логике действий. Дело в том, что их Генштаб, оценивая сложность наступательной операции, предполагающей не просто форсирование Днепра, но и обустройство логистики через его русло, считает эти мероприятия трудно выполнимыми для своей армии. А поскольку нашу армию они считают слабее, то это значит, что они все же не верят в то, что ВСУ решатся на такого рода развитие событий. Правда, наши военные уже не раз показывали, что они довольно успешно решают крупные боевые задачи в таком формате, в котором они никогда не действовали.
(Окончание следует)