Но тут надо учитывать то, что ВСУ действительно извлекали опыт из собственных боевых действий вплоть до прошлого года. А теперь этот опыт системно обогащается тем, что было накоплено нашими партнерами. Уже десятки тысяч наших бойцов сержантского и младшего офицерского состава прошли обучение по программам стран НАТО. Понятно, что многие вещи наши военные знают уже в новом прочтении, и уже исходя из тех реалий ведения войны, которые неизвестны даже нашим партнерам, но тем не менее, какие-то базовые знания, методы и приемы работают независимо от того, как они буду реализованы прямо на поле боя. И все это наши военные получают системно, добавляя в это все опыт реальных боев, которые они ведут все это время. Все это не проходит бесследно и безусловно меняет рисунок ведения боевых действий.
Это мы все не раз видели, как видели наших военных в учебных центрах и на полигонах, где они осваивают новую для себя технику и системы вооружений. Все вместе отдаляет нашу армию от совковых корней и делает свои действия менее предсказуемыми и понятными для противника. Конечно, что-то он пытается копировать и внедрять у себя, но не имея базы, которая имеется у наших военных, они просто козлят ряд подмеченных моментов, но как это бывает у плагиаторов, они вынуждены догматизировать какие-то новые моменты и потому их развитие никогда не будет иметь той ширины метаморфоз, которая имеется у ВСУ. Но вот чего мы точно не видели и не слышали, так это о том, сколько групп офицеров среднего звена тоже прошли свои курсы обучения.
Ведь не можем же мы допустить, что рядовые, сержанты и офицерский состав до командира роты или даже батальона прошли курс подготовки, освоили новые методы ведения боевых действий, новую технику, тактику ее применения, а офицеры более высокого звена понятия не имеют о том, как использовать эти новшества и как применять новые вооружения? Исходя из того, что новинки у нас показывают результаты, от которых в ступор впадают те, кто обучал наших военных использовать это на поле боя, а выйдя из него – начинают переписывать собственные инструкции, указывает на обратное. Видимо, что и офицеры среднего, а возможно и более высокого звена управления войсками, уже прошли свои курсы обучения, получая знания и о таких формах военных операций, которые ВСУ точно еще не проводили.
Проще говоря, наши военные имеют определенную теорию и навыки, полученные на полигонах, которые позволяют планировать и проводить боевые операции, которых мы никогда еще не демонстрировали, а противник – не видел, а сам нечто подобное пытается проводить по слегка допиленным теориям, идущим еще со времен совка. А это значит, что наши военные примерно представляют себе, как противник будет действовать в той или иной ситуации, а также то, как приблизительно, он будет планировать конкретную боевую операцию, имеющую понятную цель.
Ведь большая часть наших офицеров и генералов учились примерно по тем же учебникам, как и противник, а главное – исповедовали примерно одинаковое понимание того, что и как должна делать армия в наступлении либо обороне, но теперь все меняются, поскольку ВСУ получили совершенно другие инструменты зная, как работают старые. Таким образом, нашим военным проще просчитать ответные действия противника, а тот уже не раз и не два нарывался на очень болезненные сюрпризы, которые стоили ему крупных потерь.
(Окончание следует)