В данном случае мы специально подчеркиваем момент информационного режима, который избрал ЦАХАЛ. Если в апреле или ряде последующих случаев, ни военные Израиля, ни спецслужбы, не брали на себя ответственность за те или иные действия, например – ликвидацию в Тегеране одного из главарей Хамаса – Исмаила Хании, то в данном случае, ответственность не просто была подтверждена, но сам удар был публично и на самом высоком уровне, анонсирован израильским руководством. То есть, сработал триггер отключения военной цензуры и по идее, дальнейшие события должны освещаться максимально открыто, а результаты действий израильских ВВС, должны идти если не онлайн, то буквально после того, как самолеты вернулись на базу.
Мы об этом говорим в таком ключе потому, что когда израильские военные раскрывают тему, то новости очень быстро доходят до публики и отсрочка связана только с тем, чтобы новость не нанесла ущерба. Там так поступают с потерями военнослужащих. Никто не скрывает ни численности потерь, ни даже имен тех, кто погиб, кстати – в отличие от ВСУ. Ну а лаг по времени там задается только для того, чтобы родственники погибших узнали о случившемся не из телевизора или прессы вообще, а от уполномоченного представителя ЦАХАЛ. Только после того, как уведомление сделано, данные уходят в прессу.
В данном случае есть все причины полагать, что конкретные данные по результатам операции, должны были появиться именно в исполнении военных, пусть и после того, как операция закончена и уже известно о том, что все, кто участвовал в операции – вернулись на базу и находятся в безопасности. Опять же, мы знаем о том, что удары ВСУ по целям в глубине территории противника, наше командование раскрывает в течение несколько часов, после самого удара. А подробности сообщаются по мере поступления данных со спутников или других источников.
Скорее всего, наши военные пользуются данными других спутников, а не тех, чьи фото мы потом встречаем в Сети и потому, на основании этих снимков, они просто комментируют масштаб ущерба, нанесенного тому же ракетно-артиллерийскому арсеналу или топливному хранилищу. Тогда мы и узнаем насколько процентов был уничтожен тот или иной актив. Но тут надо понимать, что ЦАХАЛ имеет куда более продвинутое оборудование и вооружение и насколько можно понять, они могут показывать свои достижения просто с камер боеприпасов или соответствующих средств наведения.
Правда на публику картинка приходит в черно-белом виде и отвратительном качестве, не то, что с наших дронов. Да и со спутниками у Израиля – тоже куда как более продвинуто, чем у ВСУ. Но вот прошли сутки и после того, как само руководство страны привлекало внимание к этому акту, никакой вменяемой информации так и не появилось, после чего за дело взялись разного рода комментаторы. И уже только это вызывает настороженность, поскольку в данном режиме работы военной пресс-службы, делать тайны из того, что удалось поразить, нет решительно никакого смысла.
Более того, как в любом демократическом государстве, налогоплательщика все же информируют о том, куда расходуются бюджетные средства и насколько это расходование было оправданным и удачным. А это – как раз тот случай, когда можно было бы убить сразу двух зайцев: показать успех своей операции и оправдать немалые средства, которую налогоплательщик обеспечивает своими налоговыми отчислениями.
(Окончание следует)