Между прочим, на грани развала совка, цех иллюзионистов пополнился и вовсе оригинальными деятелями. Они не вытаскивали кролика из шляпы и не манипулировали с картами а проделывали трюки, не требующие реквизита или чего-то такого, поскольку работали на публику, которая просто не видит ничего. Следопыты со стажем помнят такого себе Алана Чумака, который через телевизор заряжал воду и особенно крЭмы и наверное хоть раз наблюдали трехлитровую банку из-под сока, стоящую возле телевизора.
Ну а дядя Толя Кашпировский, тот и вовсе стал легендой, а сам процесс его деятельности получил свой термин «кашпировать». Казалось бы, прошла эпоха, ан нет! Кашпировский возвращается и он опять стал востребованным в москве. Это значит, что публика дошла до стадии свиного колена, которе подают в Праге и теперь по ней можно проходиться коть «кашпированием», а хоть и заряженными крЭмами. Кстати, о тех временах и москве.
ЛЕНИН лЖИВ
Единственный раз в жизни, уже после развала совка, пришлось побывать в мавзолее. Возможно когда-то об этом напишу отдельно. Собственно говоря, вояж был в формате индивидуальной экскурсии, но не для меня, я просто присутствовал при этом. Поскольку все происходило через пару лет после смерти страны победившего пролетариата, то желающих посетить зиккурат не было вовсе. И потому, туда можно было попасть легко и непринужденно. Если кому-то доводилось бывать в этом заведении, то безусловно он обратил внимание на то, что рассмотреть «экспонат» в виде трупа вождя, можно только с определенных точек.
Скажем так, в цокольном этаже Лувра, где расположена египетская коллекция, свобода выбора точки обозрения куда большая, чем в мавзолее. И еще тогда возникло впечатление о том, что такой формат обозрения экспоната, а также очень специфическое освещение, организованное в помещении, сделаны неспроста. Публика должна была увидеть то, что ей решили показать и ни миллиметра больше. Между прочим, в ходе той экскурсии, дама-экскурсовод позволила себе некоторые комментарии, за которые сорока годами ранее у нее не было бы шансов даже доехать до Колымы. В общем, она рассказала о «соратнице» Ильича, Инессе Арманд как есть, без выкрутасов.
Позже стало известно множество подробностей как о пржизненных похождениях экспоната, в частности о том, какой ходок по борделям был вождь пролетариата и сколько всего на память он там себе оставил такого, что в те времена ничем не лечилось. Кстати, поэтому и мозг у него изъяли, поскольку оставлять такую улику было решительно невозможно, от этого могла рухнуть вся коммунистическая иконография. Кстати, в свои первые годы, комсомол четко шел по следам вождя мирового пролетариата и практиковал коммунистические варианты оргий и вакханалий.
Потом оно осталось в подролье и уже не имело такого размаха, как в самом начале, о чем наверняка пожалела нынешний спикер совета федерации, а в молодости -комсомольская активистка – Валя Матвиенко, у которой не зря имелись комсомольские псевдонимы «Полстакана» и «Красные трусы». Кстати, в те времена само слово «активистка», имело глубинный смысл и он был противоположным тому, что озвучивала зелень: «корабельная сосна» или бревно, а вот в комсомоле ценились именно не бревна, а именно активистки. Но вернемся к мавзолею и основному экспонату.
(Окончание следует)
Був у мене один знайомий, який після інституту потрапив до обкому комсомолу. Якось, при випадковій зустрічі, він пожалівся, що вже набридло від гонореї лікуватися. Просто горів на роботі.