Еще раз напомним о том, что со своими зарубежными контрагентами Газпром заключал контракты, которые сам же и разрабатывал. Текст договора готовили юристы, а открытыми и разными, в каждом случае, были сроки, объемы и цена. Что касается других условий, они были идентичными и жесткими. По всем контрактам на поставку газа судебной инстанцией, которая должны была рассматривать все разногласия, возникшие в связи с выполнением условий контракта, указывался Стокгольмский международный арбитраж, для европейцев и Гонконгский – для азиатских контрагентов.
Понятно, что любые правки в текст договора можно было вносить только с одобрения обеих сторон и документальном оформлении такого согласования. На деле это означало, что жесткие условия контракта ставили любого клиента Газпрома в жесткое стойло и многие помнят о том, что там газпромовцы даже применяли принцип «бери или плати», то есть – выбрал ты свою квоту газа или нет, а заплатить за нее должен. Стокгольмским арбитражем эта формула была отменена и названа злоупотреблением монопольным положением. Но в общем, сам текст контракта не представлял вольностей, а тем более – по изменению существенных условий.
Но вот в 2021-м и особенно в 2022-м годах, Газпром, по распоряжению прутина и в одностороннем порядке, выдвинул требование к своим контрагентам изменить одно из таких условий – валюту контракта. И тут надо заметить, что с некоторыми из них этот номер проходил, как минимум, один раз. По тем контрактам поставки газа, которые заключались после 2014 года, Газпром пусть и не ультимативно, но требовал продевать истекающие контракты с изменением валюты расчета, заменив доллар на евро. Сделано это было для того, чтобы вывести валютные потоки из-под контроля американских органов финансового мониторинга.
Напомним, все долларовые транзакции проходят через корреспондентские счета американских банков и в это время, средства оказываются в юрисдикции США, а после теракта 11 сентября, все они автоматически мониторятся роботизированными системами и в случае подозрения – блокируются для проверки, со всеми последствиями, вытекающими из ее результатов. Поскольку в данном случае возникает юрисдикция США, то платеж, осуществленный между третьими странами и касающийся Штаты только посредством американской валюты, могли стать предметом расследования, в том числе и уголовного. Именно поэтому Газпром стремился выйти из доллара, хотя до этого момента, все контракты были именно в американской валюте, поскольку на мировом рынке торговля углеводородами ведется в долларах и все биржевые котировки тоже отражены в долларах.
Но вот в указанный выше срок, Газпром стал требовать от свои контрагентов еще раз изменить валюту контракта уже на рубли. Причем, это требование уже не было связано с истечением срока действия контракта и соответствующей процедуры его продления. В Газпроме решили, что если этот номер прошел в прошлый раз, пусть и несколько в другом ключе, то почему бы не заставить клиентов сделать это еще раз. При этом прутин действовал в парадигме управдома из старой комедии, в смысле: «Тогда мы отключим газ». Таким образом он решил избавиться и от европейских органов финмониторинга, переведя все финансовые потоки внутрь федерации. Во что это вылилось – все прекрасно знают.
(Окончание следует)