Дело в том, что классическое определение эффективности боеприпаса базируется на том, какой ущерб противнику он может принести. Например, противотанковая ракета должна гарантировано поразить бронированную цель, несмотря на ее средства защиты. Или же противопехотный снаряд, ракета, авиабомба или мина. Такой боеприпас должен обеспечить заданную зону поражения и чем она больше – тем больше пехоты будет уничтожено или выведено из строя. А вот задачи антитеррора возводят оценку эффективности к точному поражению цели, без ущерба окружающим.
Проще говоря, и первый и второй вид боеприпасов или боевых систем однозначно уходят в серию только после подтверждения их эффективности, но вот смысл понятия «эффективность» уже диаметрально противоположный. А это значит, что затормозилось развитие систем вооружений, которые необходимы для противостоянию регулярным армиям. Причем, такие решения были приняты не только в США, но и в Европе, где розовые пони стали основным средством предвидения, а белые пальто – форменной одеждой для них же.
Но дело в том, что именно таких деятелей избирало демократическое общество каждой из стран. То есть, запрос западного общества был четко сформулирован: мы ничего не хотим слышать о войне и потому избранные ими правительства сокращали, урезали и отменяли. Как несложно догадаться, резке подвергались именно те проекты, которые были призваны обеспечить вооруженные силы средствами ведения большой войны.
А раз общество не хотело даже слышать о возможности такой войны, то и пресса решила не раздражать публику этими речами. В итоге, обзоры военных аналитиков или бывших военных чинов о том, что Китай стремительно вооружается и что путинская россия тоже наращивает свою военную мощь, остались невостребованными. Никакие выкладки и расчеты с конкретными данными о том, что эта мощь не будет накапливаться просто так, а приведет к войнам, так и не смогли разбудить ни публику, ни правительства этих стран.
И вот когда началась именно такая война в Европе, тут стало понятно, что 20 лет вооруженные силы Запада шли в дебри борьбы с терроризмом и проигнорировали реальные угрозы, не сопоставимые ни с Аль-Каидой, ни с ИГИЛ, ни с чем-то еще. А как мы помним, министр обороны Германии, приняв должность и проведя ревизию состояния вооруженных сил, выступил в Бундестаге и доложил о том, что его ведомство неспособно обеспечить безопасность страны, поскольку оно настолько истощено и обрезано, что большую часть самолетов нельзя поднимать в воздух, корабли нельзя выводить в море, а бронетехника, выеденная на полигоны, почти в половине своего состава просто заглохла, настолько далеко зашел развал сектора обороны.
Но и это еще не все. Оказалось, что путь развития вооруженных сил стран Запада оказался настолько ошибочным, что нынешние проблемы в районе Баб-эль-мандебского пролива оказались непосильной задачей для коалиционных сил, которые должны были смести военную мощь хуситов просто несколькими ракетными залпами. Но ничего подобного не произошло. И дело тут не в том, что у группировки нет средств да того, чтобы там все перепахать, а в той самой эффективности. Хуситы атакуют корабли относительно дешевыми ракетами и беспилотниками, которые Иран поставляет всем желающим в виде конструктора для сборки. И чтобы все это уничтожить, надо отстрелять сотни ракет, прайс которых начинается от миллиона долларов и дальше, а их прилет не обеспечивает максимального поражения, поскольку два десятка лет выпускалось «обезжиренное оружие».
(Окончание следует)
Вони готувались воювати проти терористів? Ну, то нехай знищать головних терористів – своєю високоточною ефективною зброєю.
Чи вони думали, що лише наявність такої зброї відлякає терористів, а застосовувати її не доведеться?
Навіщо нам було показувати фільми про НікітУ, якщо то все понти?
> Навіщо нам було показувати фільми про НікітУ, якщо то все понти?
Йой, а яка ж розумна людина покладатиметься на художні (!!!) фільми? Чи серіали…
Художні фільми для масового прокату — це спосіб заробітку, не більше. В них буде що завгодно, що “зайде” ринку. І ніхто нічого більшого й не обіцяє, в художніх-бо фільмах.