Мы имеем обоснованные сомнения в том, что за свои 16 лет правления фрау Меркель никогда не слышала о том, что в ее стране имеется Институт исследований занятости (IAB) и не читала их выкладок. Ведь это одна из ведущих институций, которая как раз и должна была измерять «среднюю температуру по палате», в части того самого немецкого экономического чуда и того, насколько динамика миграции коррелирует с динамикой роста промышленности и вообще – экономики. Скорее всего, она видела эти данные и не раз, хотя возможно, и не прямо, а через своих советников, курировавших эту тему.
Так вот, этот институт приводит довольно любопытные данные, по поводу того, как мигранты «ускоряют» экономику. Институт сделал выборку по 2015 году, который назван «супермиграционным» и пришел к выводу о том, что из 890 тысяч мигрантов, прибывших в Германию по этой программе, постоянную работу, по состоянию на 2021 год, имели только 54% прибывших. Проще говоря, спустя 6 лет, каждый второй из прибывших живет на разного рода пособия, но самое главное – не вносит своего вклада в рост экономики.
При этом, в институте делают оговорку такого плана, что указанный выше процент не должен вводить в заблуждение, поскольку большая доля постоянно работающих на самом деле заняты на работе, которую создало правительство для обслуживания самих мигрантов. То есть, надо понимать, что из той половины мигрантов, которые работают постоянно и не получают пособия от государства, большая часть – переводчики, консультанты по интеграции, преподаватели интеграционных курсов и т.д. Эта работа не имеет никакого отношения к ускорению роста экономики и по сути, является скрытыми затратами на помощь мигрантам.
Институт отметил некоторые тенденции, в частности – крайне низкий процент занятости после прибытия в Германию. Это говорит о том, что будучи безработными у себя дома, прибывшие мигранты не кидаются искать работу, а достаточно долгое время комфортно чувствуют себя, живя на пособия. При этом, они имеют массу свободного времени, которое используют опять же, не на пользу обществу. Со временем, число нашедших работу начинает расти, но не настолько, чтобы это как-то существенно отразилось на росте экономики. И только через шесть лет после прибытия, доля занятых достигает половины.
Кроме того, имеется стойкое гендерное разделение занятости мигрантов. Так, по истечении шести лет после прибытия, постоянную работу нашли 67% мужчин и всего 23% женщин. Специально отследив дальнейшую динамику занятости женщин, институт пришел к выводу о том, что спустя еще два года, то есть через восемь лет после прибытия, занятость женщин достигла 39% при том, что занятость мужчин практически не изменилась. В общем, эти данные так или иначе, до Меркель должны были доносить и она была обязана делать из этого правильные выводы.
Но опять же, здесь надо разобраться с терминами, а потому – следует определиться с тем, что значит правильные выводы. Все зависит от того, какие цели преследовала Меркель, однако, из всего описанного выше ясно, что ни о каком экономическом рывке Германии не могло быть и речи. Цели были явно противоположными этой программе. Но до последнего времени, предметной критики Меркель слышно не было и возможно, она пока табуирована до сих пор, но долго это продолжаться не может.
(Окончание следует)