ДРОНОВЫЙ ЭТЮД
Глядя на то, как наши военные сегодня отработали по нескольким объектам на территории федерации, возникают некоторые аналогии, а из них – некоторые выводы. Итак, если кому-то доводилось ездить на автомобиле по Киеву в то время, когда объявлена воздушная тревога, то наверняка мог заметить много необычного, связанного с этим положением. Скажем так, если тревога объявлена во время комендантского часа, то наверняка все выглядит еще более нарядно, а когда – до его наступления, то картина выглядит очевидно не полной. Но сейчас речь идет о тревоге, вызванной работой Шахедов.
И вот эти наблюдения говорят о том, что противник сейчас использует Шахеды как с БЧ, так и имитаторы, не так для того, чтобы нанести реальный ущерб, что конечно же, не отменяется, а для того, чтобы максимально вскрыть именно текущую конфигурацию средств ПВО. Ведь всем известно о том, что часть дронов оснащаются не боевой частью, а имитатором, который хорошо отражает волны РЛС, а значит – показывают себя в качестве реальной и крупной цели. Надежда состоит в том, чтобы засечь не только места, откуда работают локаторы, но и что по ним прилетит в конце концов.
Фокус тут в том, что НАТОвские системы ПВО, особенно новые или же глубоко модернизированные, довольно хорошо интегрированы в общий комплекс и в профильной прессе не раз говорилось о том, что одно и тоже средство обнаружения и захвата цели может выдать целеуказания на различные системы с тем, чтобы поражение цели было обеспечено наиболее подходящим средством. Отсюда следует, что противнику надо понимать не только то, чем ВСУ обнаруживают воздушные цели в конкретной локации, но и чем будет осуществлен перехват. Даже если будет потеряны все дроны, картинка у противника все равно будет вполне релевантной, на данный момент.
Проще говоря, противник уже давно использует дроны как такие себе провокаторы, которые должны помочь вскрыть «проходы» в нашей ПВО, чтобы именно туда запустить более дорогие средства поражения, в виде крылатых ракет, например. Каждая такая ракета на порядок или даже два порядка дороже дрона и потому щупать такими ракетами стену нашего ПВО, уж слишком накладно. Поэтому противник использует Шахеды как нечто вроде дальнего разведчика-камикадзе, который выявляет возможности противника, ценой своего поражения. В результате, когда есть картина работы РЛС и по данным, полученным в момент перехвата дронов, средства поражения имеют такую дальность, что не перекрывают какую-то зону, туда можно запускать и крылатые ракеты.
Фокус тут в том, что тактика эта базируется на собственно опыте применения ПВО, а именно – конфигурация расстановки средств обнаружения и поражения не может существенно измениться за несколько часов, по крайней мере в тот промежуток времени, когда дроны выполнили разведку и следом запущены крылатые ракеты.
Но то, о чем мы вели речь в самом начале повести, спутывает противнику карты. Когда работают мобильные, огневые группы, это всегда – нехорошо, поскольку они очень быстро меняют свою дислокацию и потому, между налетом дронов и последующим налетом КР, они могут существенно изменить конфигурацию расстановки. Именно поэтому противник прощупывает нашу ПВО каждый день. С одной стороны, он понимает, что конфигурация постоянно меняется, а с другой – рутинизирует эти налеты до такой степени, чтобы наши зенитчики ошиблись.
(Окончание следует)