Армянское радио сообщает (Часть 3)

Пока дело не дошло до коньяка «Ани» или «Арарат», но всем уже понятно, что это – вопрос времени. В самом деле, эти напитки нельзя называть коньяками, поскольку это название сорта напитка закреплено за французскими изделиями, которые изготавливаются в провинции с идентичным названием, кстати, как и Шампанское. А что касается названия «Арарат», то оно и вовсе подозрительное, поскольку гора с идентичным названием находится на территории Турции. Но именно эти, заглавные марки напитков, не попали под пресс бойкота, потому что в кремле еще надеются на то, что в Ереване одумаются и как-то нивелируют эту тему и пресса это описывает следующим образом:

«Российский МИД на прошлой неделе назвал враждебным и «токсичным» решение Еревана по Римскому статуту, а также сообщил, что Армению предупреждали по дипканалам: присоединение к МУС «неприемлемо» в условиях, когда суд выдал ордер на Путина. В Москве продолжают считать Армению партнером и союзником, заявил во вторник пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков. Он добавил, что ордер МУС российские власти считают «ничтожным» и «незаконным»

Но это все мелочи в сравнении с тем, что предлагают московские армяне. Так, вчера боброедка Симонян предложила взорвать термоядерную бомбу над Сибирью. На всякий случай, чтобы всякие разные увидели их решимость, с одной стороны, а с другой, ей знакомый физик рассказал, что такой взрыв даст мощное электромагнитное излучение и оно вырубит Ютуб по всей планете. Единственное, что боброедка для себя не решила на тот момент, это где жахнуть бомбу, над Новосибирском или Уренгоем? Ей давно хочется, чтобы такое случилось, впрочем, как и Соловьеву. 

Они не раз такое предлагали – ударить ядеркой по Украине, но им приказали заткнуться, чтобы не мешать фюреру делать свою игру. Они же предлагали жахнуть и по Европе, и вскоре поняли, что такие предложения скорее жахнут по ним, но по своей Сибири-то кто мешает жахнуть? А в свете нынешних событий можно предположить, что завтра она предложит это сделать над Ереваном, чтобы наказать неблагодарных негодяев.

В завершении мы поясним такую реакцию прутина. А ведь у него перед глазами есть наглядный пример, о котором не стоит забывать, поскольку давно сказано, что нельзя зарекаться от сумы и тюрьмы. Даже ему, обладателю сотен миллиардов долларов, надо бы знать, что легкие деньги легко и уходят, а вот насчет тюрьмы некто Гиркин уже десять раз пожалел о том, что не поехал в Гаагу и не сдался. Сидел бы там в комфортабельной тюрьме. Никто бы его там не бил и вообще, не покушался на честь и достоинство. И опять же, с питанием там – все в порядке и шконки совсем не такие, как в московских СИЗО.

Теперь он точно понимает, что Гаага – не самое неприятное, что может быть. Но прутин полагает, что это – не для него, только вот не раз проявленная им крайняя степень трусости говорит о том, что ни харакири, ни ампулу с цианидом, ни пулю он себе не положит, а потому либо Гаага, либо что-то в стиле а-ля Чаушеску или Каддафи. Согласимся, если бы за пять минут до гибели первому и второму предложили бы выбор из того, что есть и Гааги, то выбор был бы однозначным. Только тут вот в чем дело. За пять минут до гибели такого выбора уже нет, зато он есть прямо сейчас. Но нацлидеру еще не поздно вспомнить классику: “А в тюрьме сейчас ужин. Макароны”.